10 июля 2011 года от Ольги Визир пришло следующее письмо.

Дорогому человеку.

         Спустя несколько недель, возвращаясь ко времени твоего приезда, что хочется навсегда оставить у себя в памяти?
         Я отдаю себе отчет в том, что по общению по Скайпу и телефону у меня создался уже какой-то твой образ. Как ни странно, ты мне казался человеком несмелым и стеснительным. Наверное, потому, что ты сам о себе так писал.
         На вокзале за мной увязался какой-то мужчина, высокий и симпатичный, но со странным взглядом, который меня напугал, я попыталась оторваться от преследования и думала, что мне это удалось, но он таки нашел меня на пятой платформе, куда прибывал твой поезд. Я думаю, что он проверил все платформы, пару раз прошел мимо меня по платформе и исчез после того, как я встретилась с ним взглядом и внимательно на него посмотрела. Возможно, он просто хотел познакомиться, но мне было не по себе.
         Я не знала, какой будет реакция людей в нашем городе на мужчину в юбке, поэтому была готова ко всему. Когда мы ехали в метро, многие на нас смотрели и удивлялись, а мне хотелось показать им, что мы вместе, то есть, что я с тобой. Поездка домой прошла спокойно. Внимание окружающих меня не раздражало, наоборот, веселило. Со дня встречи для меня стало развлечением наблюдать за реакцией встречных людей. Теперь мне этого не хватает.
         Я забыла, что было потом, когда мы пришли домой. Я показала тебе твою комнату, что было потом – не помню. По дороге домой ты мне рассказал, что в поезде на тебя напал пьяный парень, и ты пытался его успокоить по-хорошему, но это не помогло, он полез драться, и никто не вступился. Если бы он напал на женщину, то кто-нибудь бы вступился, наверное. А, поскольку ты мужчина, они ожидали, что ты сможешь дать отпор. Наверное, поэтому. Мне не хочется верить, что люди просто были равнодушны.
         Хотя я и просила, чтобы ты приехал немного позже, но я рада, что это случилось раньше. Мне пришлось лихорадочно работать, чтобы привести квартиру в относительный порядок до твоего приезда. Это не оставило мне шанса впасть в депрессию. Володя, твой приезд меня спас тогда. Я очень благодарна всем людям, которые мне помогали и поддерживали, но твой приезд стал для меня спасением.
         Огромное тебе спасибо за помощь! Я давно ни у кого не видела такого искреннего желания помочь. Разборка шкафов, вынос и внос холодильника, сборка шкафов на место, настройка пианино, вынос мешков с хламом, выгул Рыжика... Особенно меня покорил твой порыв с мытьем туалета, и это после того, как ты рассказывал о своей брезгливости. Мне кажется, что ты делал все, чтобы мне было хорошо. Поэтому я теперь не верю твоим рассказам о том, какой ты гедонист, и рассуждениям о том, что в семье посуду будет мыть тот, кому первому понадобится чистая тарелка. Я думаю, что ты способен пойти на жертвы, и ты на них шел. И я верю, что ты любишь, потому что ты старался поступать так, чтобы мне было хорошо.
         Мне тоже очень хотелось, чтобы тебе было у меня хорошо. Я раскаиваюсь в том, что несколько раз пыталась уговорить тебя надеть не то, что тебе хотелось, и этим подтолкнула тебя к тому, что ты стал тайно надевать ту юбку, которую хотел, и незаметно выскальзывать из дома.
         Я поняла, что просить тебя о чем-то, в чем ты не видишь смысла, бесполезно. Нужно привести убедительные доводы, только тогда ты можешь согласиться. Должна признаться, что мне было неприятно то, что ты проигнорировал меня, когда я просила тебя, стоя на коленях. Даже если ты не хотел выполнять мою просьбу, мне бы было приятно, если бы ты проявил тогда некоторое тепло, поднял бы меня, сказал, что не нужно этого делать...
         Сейчас мне не понятно, зачем я это сделала, было ли мне так важно, чтобы ты надел другую юбку? Не было важно, но было интересно, как ты прореагируешь на такую просьбу.
         Все время я чувствовала горячую благодарность тебе за то, что ты приехал. Во-первых, с тобой я была не одна. Одной бы мне было очень плохо. Во-вторых, теперь мне не нужно было пристраивать Рыжика и проводить в поезде двое суток (это если бы я поехала в Кинешму). Конечно, жалко, что я не встретилась со Светланой Федоровной, но я бы чувствовала себя, наверное, скованно не на своей территории. Надеюсь, что мы познакомимся в следующий наш приезд.
         Ты хочешь, чтобы я написала о своих чувствах. Я чувствую, что хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы тебе было хорошо. Это такой постоянный фон в моем отношении к тебе, ровное теплое чувство. Иногда ты что-то делаешь, или говоришь, или пишешь, то, что меня трогает, чего я, возможно, не ожидала от тебя. В такие моменты очень сильное чувство накатывает, как теплая волна. Очень приятно.
         Наши разговоры на прогулках с Рыжиком. Мне было трудно понимать тебя и трудно выражать свои мысли так, чтобы ты их понял. Ты мне тоже говорил, что прилагаешь усилия, чтобы мы могли друг друга понять. Спасибо тебе за это.
         Помнишь тот разговор(мы тогда отпустили Рыжика побегать и сидели под деревом), в котором я говорила, что тебе не следует делать исключение для меня и скрывать что-то, потому что этим создастся прецедент, и другие смогут воспользоваться им тебе во вред. Я говорила, что тебе сложно определить, обманывают ли тебя, что ты хочешь от женщины искренности, и чтобы она тебя не стыдилась перед другими, что если она действительно тебя любит, то ее не испугает то, что ты обо всем напишешь на своем сайте. Мне казалось, что тогда, когда мы разговаривали под деревом, ты не хотел писать отчет обо мне, или у тебя были колебания – писать или не писать... Я же тогда признала необходимость того, чтобы ты написал. И, все равно, когда ты выложил свой рассказ, ты боялся, что я обижусь.
         Может быть, мне хотелось, чтобы ты написал в этом рассказе больше об общении, о тех людях, с которыми познакомился, о театре, о Рыжике, о музыке... Но ты сфокусирован на другом, написал о том, что тебя больше волнует. А волнует тебя, все же, больше мое отношение к тебе, особенно отношение к тебе как к мужчине.
         Но ты же понимаешь, что я не могла ослабить контроль над собой. И ты знаешь почему. Мой друг обозвал проверки партнера “проверками на вшивость”. Мы разговаривали с ним о тебе задолго до моей поездки в Харьков, и он сказал, что мне следует ожидать от тебя постоянных проверок на вшивость. Теперь, когда ты употребляешь это выражение в контакте, то другим может показаться оно обидным по отношению ко мне, но я не обижаюсь, так как сама первая стала это так называть.
         Итак, твой отчет стал очередной проверкой на вшивость. Конечно, ты подчеркнул те моменты, которые волновали тебя больше всего.
         А для меня очень важным было то, что ты потратил целый день, настраивая пианино. Было очень интересно видеть его внутренности и видеть, как ты исправил дефекты. Я бы не взялась за эту работу на твоем месте, тем более, что не было ключа для настройки. Но ты сделал это! И как же было приятно слушать, как ты играешь! Спасибо тебе, что ты сочинил экспромтом мелодию для меня, это были незабываемые моменты, когда ты ее играл.
         И потом, когда пришла Оля и восхищалась твоей игрой, как я была горда за тебя почему-то.
         Помнишь, парни узнали в тебе Мавроди? Тебе было приятно. И мне тоже.
         Я рада, что тебе показались добрыми харьковчане. Когда-то я писала, что хирург приносит пользу, спасая человека, который пытался покончить жизнь самоубийством. А никому неизвестный человек может просто поговорить с разочарованным в жизни человеком и дать ему силы жить дальше. И как эти слова вдруг трансформировались в реальности, когда та женщина, Аля, сказала, что ты ее рассмешил, когда она хотела убить себя, и она передумала. И она тебя благодарила потом.
         Помнишь, как я пыталась убежать от тебя в лесу, и ты догнал меня с легкостью?
         А Рыжик? Как он тебя встретил, как родного, помнишь? Я даже немного ревновала, казалось, что он тебя узнал, хотя никогда раньше не видел. Только после твоего отъезда он стал проявлять какие-то признаки расположения ко мне.
         Меня растрогало твое самопожертвование, когда ты не хотел пить вино или мартини, но выпил обе рюмки, чтобы я их не пила.
         Те люди, мои друзья и знакомые, с которыми я тебя познакомила, все отнеслись к тебе совершенно нормально, не смотря на юбку. Им было интересно с тобой разговаривать. Жалко, что с Мариной не удалось вам еще раз поговорить.
         Мне очень жаль, что мы живем так далеко друг от друга. Тебе интересны больше мои чувства, чем воспоминания о том, что было. Я чувствовала себя счастливой, когда ты жил у меня в гостях. Мне было очень приятно с тобой общаться, не хотелось расставаться. Я все время чувствовала, что у нас не так много времени на то, чтобы быть рядом. Было жалко тех часов, которые тратились на сон. Мне было очень приятно, что ты откликался на прикосновения, что тебе было приятно. Потому что раньше ты говорил, что это все глупости.
         Я очаровалась тобой еще больше, пока ты гостил. Ты прочно занимаешь место в моем сердце, и я не знаю, что должно случиться, чтобы мое чувство к тебе утихло. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, и я буду делать все возможное, чтобы содействовать твоему счастью. Слова слишком сухи, но сейчас мне кажется, что я могу пожертвовать для тебя очень многим.

Ссылки по теме:

О моём пребывании в Харькове, мой рассказ, рассказ Ольги и фотографии.

Несколько первых писем из нашей переписки с Ольгой Визир.

статья обо мне в газете "вечерний Харьков: "По Харькову разгуливал мужик в юбке"

На главную страницу.