Я влюбился в Таню.

5 августа 2005 года.

           Её зовут Таня. Господи, почему мне было так приятно, когда я её обнимал и фотографировался с ней?! У меня даже голова закружилась от одного прикосновения к её телу. Жаль только, что она пьёт, курит и сказала, что детей не любит. К тому же она замужем. Говорит, что муж в Москве работает. Мы здорово поспорили о ревности, я всё ей доказывал, что она не должна ревновать своего мужа к другим женщинам, если она действительно его любит, а должна быть наоборот рада, если такими, как он, заселится вся Земля, и он передаст свои гены многим детям на стороне. Ещё она сказала, что, по её мнению, женщине можно изменять мужу, а мужчине якобы нельзя заводить любовниц. Я же думаю, что наоборот мужчине как раз и надо бы иметь несколько жён, а женщине несколько мужей иметь совсем ни к чему. Потом мы купались, плавали с ней по Волге. Я то без одежды купался, но она была в купальнике. Так что, может быть, и к лучшему, что ничего такого не произошло между нами.
           Вчера, когда я пошёл в магазин за хлебом, она стояла невдалеке от моего дома с подругой и окликнула меня. Я не мог её вспомнить, а она сказала, что помнит меня, как я оказывал кому-то помощь по высшей математике, и, кроме того, работала вместе со мной на фабрике ткачихой. Она сказала, что видела меня по телевизору 11 июня по НТВ, что сюжет обо мне она смотрела вместе со своим мужем, когда была в Москве у него. Она сказала, что обычно живёт в Москве и в Кинешму приезжает не часто. Мне стыдно признаться в этом, но я очень мало проявляю интереса и внимания к окружающим меня людям. Меня все знают, все со мной здороваются, а я понятия не имею, кто эти люди, практически никого из них не помню и не знаю. Надо же, мы работали с ней вместе в ткацкой фабрике, а я не смог её вспомнить! Ну, зато теперь она уж мне запомнится! У меня даже приятная какая-то дрожь пробежала по телу, когда я прикоснулся к её коже.
           Не знаю почему, но я вдруг сам неожиданно подошёл к ней и обнял её, а она не сопротивлялась и спрашивала стоящих невдалеке парней: «Как мы смотримся?». Она рада была со мной сфотографироваться, и даже сама предложила разместить эти фотографии в Интернете. Когда я спросил, как отнесётся к этому её муж, если увидит эти фотографии, она сказала что-то вроде того: «С ума сойдёт». Я подумал о том, что если мужья ревнивы и смотрят на своих жён, как на свою собственность, то неплохо бы их потравить, наказать их за ревность. Вообще, для меня всегда было очень прикольно и забавно волочиться за чужими жёнами. Я ведь очень смелый человек.
           Ну, а дальше она наговорила мне очень много нехороших вещей про себя. Она рассказала, что бьёт своих детей, когда они в чём-то провинятся и не слушаются, что била своего мужа, когда он налопался пьяным, что изобьёт его очень сильно, если узнает о его неверности. Мне это очень не понравилось, и я долго доказывал ей, что нельзя бить детей, даже если они словесно хамят и не слушаются, и что нельзя бить мужа, что очень нехорошо ревновать мужа к другим женщинам, смотреть на него, как на свою собственность. Но она всё твердила, что не позволит мужу шляться, что башку ему отвернёт, и сказала, что ей то как раз позволительно заводить любовников, а вот мужу заводить любовниц нельзя. Я никак не мог с этим согласиться, и говорил, что, если она на самом деле любит своего мужа, то должна желать того, чтобы он оплодотворил как можно больше женщин и оставил после себя побольше потомство на Земле. Я спросил её, согласилась бы она отдать только на одну ночь своего мужа другой женщине, если бы та попросила её об этом, сказав, что хочет родить ребёнка от её мужа. Она ответила, что не согласилась бы отдать своего мужа другой женщине даже на одну ночь. Так что наши взгляды оказались совсем разными, но мне всё равно было необыкновенно приятно просто смотреть на неё, разговаривать с ней, держать её за руку. Единственное, в чём наши взгляды полностью совпали – это в том, что надо беспощадно и жестоко мстить тем, кто поднял на тебя руку, всегда давать ответный удар ударившему тебя да посильнее. И она, и я придерживались одинакового мнения на этот счёт. Я сказал ей, что моя бывшая жена Тоня не вызывала у меня ни малейшего сексуального возбуждения. Тогда она спросила: «А я могла бы тебя сексуально возбудить?». Я подумал о том, что вполне могла бы, если бы, например, не надела под юбку эти проклятые трусики, если бы не курила и не употребляла алкоголь! Не помню точно, что она пила, пиво или вино в этот день. Однако я спросил её, хочет ли она иметь ещё детей, и, узнав, что детей она рожать не желает, я пришёл к выводу, что никакого секса у нас ней быть не может. Она сказала, что по её мнению, дети такие гадкие и противные, и это сильно меня разочаровало. Когда она спросила, как я отношусь к тому, чтобы заниматься сексом перед кинокамерой и разместить этот видеоклип в Интернете, идея прилюдного зачатия ребёнка мне вообще-то понравилась. Но ведь я могу заниматься сексом только с целью зачатия ребёнка, и если женщина говорит, что детей рожать от меня не желает, я не могу согласиться на сексуальную близость с ней. Да и вообще страшно ошибиться, не узнав прежде её характер, не узнав то, будет ли она хорошей матерью ребёнку. Да и мужа, честно говоря, всегда жалко в таких вот случаях. Вдруг он очень любит свою жену и очень дорожит ею? Разве хорошо отнимать её у него?
           Тем не менее, мне всё равно почему-то хотелось посмотреть на её тело без всякой одежды, наверное, просто любопытно было. И я стал уговаривать её пойти на волгу и искупаться голышом, сказав, что и я тоже буду голышом купаться. Она не обещала ничего определённого, но на Волгу пошла, сказав, что не купалась ещё в этом году ни разу. Там на берегу сидели мальчишки, и она, может быть, по причине их присутствия не осмелилась снять с себя купальник и купаться голой. А я пришёл на Волгу в своём коротком белом платье в чёрный горошек, снял это платье и купался голым. Она даже после того, как выкупалась и надела на себя платье, не сняла с себя мокрый купальник. Эх, такие у нас все в Кинешме женщины закомплексованные сейчас, не ходят никогда в юбках без трусиков. А раньше ведь не так было: «О моей первой любви».
           Таня тоже хорошо плавает, и мы как-нибудь поплывём с ней, может быть, на ту сторону Волги вдвоём.

Облака, белокрылые лошадки. Миди.

На главную страницу