Владимир Фомин.
О моей поездке в Москву 25 августа 2006 года.

Это был очень счастливый незабываемый день в моей жизни. В 4 часа 30 минут меня встретил помощник Яны Пётр, мы поехали в ресторан, он угощал меня. Я, сейчас снова являюсь вегетарианцем, считаю, что жестоко и негуманно лишать жизни животных ради удовлетворения своих пищевых потребностей. Даже общение с Петром приносило мне большую радость. Но когда в ресторан приехала сама Яна, когда я стал разговаривать с ней, радость моя была бесконечна. Я влюбился в Яну с первого взгляда и стал просто обожать её. Первые вопросы, которые Яна задала мне ещё в ресторане, были весьма интересны и сложны для меня. Мы говорили о Боге, и на вопрос о том, может ли существовать Бог, который просто играет с нами, я не находил ответа.

Потом меня снимали возле Храма Христа спасителя, у памятника Петра Великого и в других живописных местах Москвы. Вопросы Яны были очень интересны. Яна спрашивала меня о том, какую роль играет религия в современном обществе, какую роль, на мой взгляд, сыграл Ленин в истории России, кто из современных политиков мог бы сделать Россию сильным государством, существует ли возможность новой революции в России, существует ли у России свой путь развития, отличный от Запада, о моём отношении к российской и западной культуре, о бездуховности подрастающего поколения, и т.д.

Я рассказал и о положительной и об отрицательной роли религии. Это очень плохо, что религия учит смирению, терпению, непротивлению злу. Это очень плохо, что религия учит человека уповать на помощь свыше. Я убеждён в том, что надеяться надо только на себя и на свои собственные силы, а также на помощь других добрых людей. Я убеждён в том, что всякое зло должно быть сурово наказано, что каждый должен обязательно мстить не только своему обидчику, но и тому, кто обидел товарища. Именно религия, которая учит тому, что на всё есть воля Высшего Разума, делает человека пассивным и может превратить его в равнодушное чудовище. Такой человек даже не сообщит в милицию, увидев происходящее преступление, рассуждая так: «Раз бог видит всё и не вмешивается, допуская это преступление, - значит, на то его воля. Зачем же я буду вмешиваться и мешать божьему промыслу?» Но, тем не менее, у религии есть и положительные стороны. Религия абсолютно права, на мой взгляд, в том, что осуждает аборты, мастурбацию и противозачаточные средства. Я считаю, что аборты надо обязательно законодательно запретить, и наказывать за аборт точно так же, как за убийство взрослого человека. Это, конечно, не имеет к демографии никакого отношения. Если люди не хотят иметь детей, то нельзя их заставлять против воли иметь детей. Просто я убеждён в том, что и у человеческого зародыша уже есть душа, и аборт – это преступление, убийство. Что касается противозачаточных средств и онанизма, то я считаю, что это тоже большой грех, и потому надо пропагандировать в СМИ то, что секс предназначен только для продолжения рода, а тот, кто пользуется контрацепцией или мастурбирует, нарушает законы природы, на мой взгляд, вредит своему душевному здоровью, может получить в виде возмездия за этот грех депрессию. Таком образом, я согласен с мнением многих католиков о том, что противозачаточные средства являются грехом, и именно идеи о целомудрии и воздержании неплохо было бы марксистам позаимствовать из христианской религии. Далее я углубился в рассказ о своих прошлых толкованиях Библии:

Мой взгляд на Библию, сложившийся к концу 2005 года.

Атеистическое, пантеистическое и три деистические толкования Библии.

Были затронуты мои размышления об аскетизме, о необходимость распятия в самом себе желания доверять любимому человеку (жертвенной овцы), о необходимости распятия своего желания тешить себя приятными заблуждениями и не догадываться о неприятной истине.

Яна, к сожалению, задала стандартный и нелепый вопрос о том, почему я, будучи атеистом, так часто употребляю слово «грех», и нет ли в этом противоречия. Но, на мой взгляд, абсолютно ясно то, что как раз религиозные люди не должны употреблять слово «грех», потому что если существует всеблагой и всемогущий Бог, то он никак не может допустить существование греха, но сделает так, чтобы даже желание грешить не могло бы возникнуть ни у одного человека, и при этом свобода человека никак не ограничивается, потому что каждый человек продолжает делать только то, что ему хочется, но желает того, что угодно Богу. Для атеиста же слово «грех» наполнено содержанием: грех – это всё то, что вредит другим людям или самому этому человеку, совершающему грех. Словом «грех» атеист может называть все ошибки, которые он совершил, и в которых искренне раскаивается. И атеист может мучиться угрызениями совести, раскаиваться в грехах. Так что никакого противоречия нет в этом. Противоречие – у тех, кто признаёт одновременно существование всемогущего Бога и существование греха.

Я покаялся в том, что так много времени посвятил чтению и изучению Библии, удивился тому, почему я так долго не желал рассматривать предположение, согласно которому Библия была написана весьма ограниченными, глупыми, суеверными людьми, на каком основании так долго верил в то, что там (в книге Левит) в виде жертвоприношений овец, тельцов, козлов зашифровано руководство, в котором описано, какие похоти и страсти надо в себе распинать, чтобы достичь совершенства и богоподобия, стать сильным и всемогущим. Я сказал, что наверно, это было пустой тратой времени с моей стороны, что есть вещи гораздо более важные и полезные, нежели изучение Библии: создание сильного государства, повышение уровня жизни людей, борьба с преступностью и коррупцией, изобретение лекарства от неизлечимых болезней, развитие научно-технического прогресса. Что же касается заповедей, то всё, что нужно для того, чтобы быть нравственным человеком, уже имеется в моральном кодексе строителя коммунизма, и чтение Библии вовсе не нужно для того, чтобы быть честным и благородным человеком. Разве что нужно было дополнить этот моральный кодекс строителя коммунизма заповедью вступать в половой акт только с целью зачатия ребёнка и никогда не пользоваться контрацепцией. Так что я, наверное, впустую потерял много времени на размышления над Библией. Однако, не всё оказалось так просто. Когда Яна спросила меня об опасности, которую представляет собой вера в чудеса и аномальные явления, я вынужден был признать, что буквальное понимание Библии и описанных в Евангелии чудес действительно представляет собой большую опасность для жизни и здоровья человека. Так как Иисус обещал «Дела, которые Я творю, верующий в Меня, и он сотворит, и больше сих сотворит», то кто-то может пожелать ходить по воде, как Христос, и оживлять покойников прикосновением руки. Возможно, что такой сумасшедший будет забавным зрелищем для жестокой толпы, но ведь он может и реально погибнуть, утонуть просто, если уверует в возможность хождения по воде и прыгнет в прорубь, например. Вопрос Яны был исключительно остроумен: «Не лучше ли тогда всё-таки дать научное толкование Библии, как притчи?». Я подумал о том, что занимался не таким уж и бесполезным делом, пытаясь примирить между собой Библию и научно-материалистическое мировоззрение, и сказал, что действительно такое толкование всех этих описанных в Библии чудес было бы очень полезно, но только у меня не хватит на это ума. Для меня будет проблематично даже запомнить весь библейский текст, так как я хорошо запоминаю лишь математические формулы и теоремы, которые логически выводятся и доказываются.

Далее я рассказал о своей приверженности к марксизму-ленинизму. Я убеждён в том, что Ленин сыграл великую положительную роль для России. Было создано мощное государство, свободное от эксплуатации человека человеком, в котором трудящиеся почувствовали себя хозяевами страны и творцами счастливого будущего. В людях был энтузиазм, они с песнями шли на работу и верили в то, что построят рай на Земле. Идеи Ленина прекрасны. Особенно мне нравится ленинский тезис о всенародном контроле за государственными чиновниками. Если бы при Брежневе чиновники избирались снизу и находились под жёстким контролем трудящихся, если бы ленинская мысль о поголовном привлечении трудящихся к управлению государством была воплощена в жизнь, то социализм и Советский Союз не могли бы разрушиться, на мой взгляд.

На вопрос о возможности революции в России я сказал о том, что, на мой взгляд, было бы прекрасно, если бы все люди свергли власть этой наглой кучки иерархов и перестали быть трусами. Но революционная ситуации в России ещё не созрела. Люди живут пока ещё сносно, многие имеют приусадебные участки, торгуют тем, что выращивают на этих приусадебных участках, денег у них весьма много, и на революцию их никак не поднимешь Мне же просто обидно работать в огороде, пользуясь примитивными орудиями труда, таскать в руках навоз в век электричества, когда существуют комбайны, трактора. Вот почему я настроен так революционно. Народ долго приучали к смирению, терпению, и весьма подлую роль играла в этом деле и христианская религия. Мало того, родители с детских лет приучают детей быть послушными рабами, следовать разным правилам и нормам этики. Вырастают люди с рабской психологией, которых вряд ли можно поднять на революцию.

Яна спрашивала меня и о том, что я думаю о президенте Путине. Я сказал, что мне кажутся скучными его выступления, что в них мало, на мой взгляд, неординарных и интересных идей. Может быть, Путин и неплохой человек, возможно, от него ничего не зависит, и он не может один изменить ужасное положение дел в России, безработицу, разгул преступности и коррупции, нарушение прав человека. Но попытаться с помощью пропаганды поднять народ на борьбу с мафией, со взяточниками и прочими подлецами он мог бы, на мой взгляд, но, однако, он этой возможностью не пользуется.

Яна спрашивала меня о том, что я думаю о загадочной русской душе, что умом Россию не понять, правы ли те, кто считает, что у России особая миссия и свой путь развития, отличный от Запада, как освободиться от засилья западной культуры.

Я сказал, что всё можно понять умом, на мой взгляд, и что никакого особого пути у России не будет, но у всех стран будет один и тот же путь – от феодализма к капитализму, а от капитализма – к социализму и коммунизму, как это утверждается в марксистско-ленинской философии. Так что рано или поздно все страны придут к социализму, как к самому передовому и прогрессивному строю. Ведь только при социализме возможно будет заменить людей роботами на всех нудных однообразных работах. Капиталисты этого никогда не сделают, так как экономически выгоднее нанимать дешёвую живую рабочую силу, чем внедрять дорогостоящих роботов для чистки сортиров и уборки территорий.

Говорить о засилье западной культуры некорректно, неправильно. Во-первых, как в России существуют и гениальные и бездарные писатели, так же точно и на Западе есть и те и другие. И среди западных деятелей культуры существуют гениальные личности, например, Стефан Цвейг, Джек Лондон. Американские фильмы действительно скучны, на мой взгляд. Но ведь спрос рождает предложение: молодёжи эти фильмы нравятся. Поэтому запрещать их нельзя. На телевидении не должно быть никакой цензуры, но надо сделать несколько разных каналов, чтобы каждый мог выбирать то, что ему смотреть. Просто должен быть канал, на котором круглые сутки показывали бы классику: Толстого, Тургенева, Гоголя. Островского… В том, что молодёжь бездуховна, виноваты неотомщённые обиды, которые лежат на душе тяжким грузом, порождают тягу к алкоголю. А употребление алкоголя приводит к дебилизации. Вот если бы можно было отомстить всем своим обидчикам – на душе сразу бы полегчало. Так нет же, многие позволяют себя запугать, идут на поводу у злодеев. Вот отсюда возникает и бездуховность. Ещё с раннего детства , на мой взгляд, в жизни ребёнка существует слишком много запретов. Эти запреты порождают чувство обиды, а чувство обиды приводит к деградации. Я являюсь сторонником того, чтобы запретов было минимальное количество. Всё, что не запрещено уголовным кодексом, следует разрешать своим детям. И вообще, на мой взгляд, нужно очень сильное государство, где ни одно преступление не оставалось бы безнаказанным. Если каждый осознает неотвратимость наказания за преступление, то исчезнет всякое желание совершать преступления.

Я сказал о том, что самое важное – объединиться всем добрым и справедливым людям, перестать быть равнодушными эгоистами и трусами. Это позор для солдат, на глазах которых деды издевались над их товарищем, все смотрели и молчали, позор бояться этой подлой кучки дедов. Я бы обязательно пошёл доносить на дедов и не побоялся бы потом их жестокой мести. Да можно бы всей ротой пойти в милицию, в прокуратуру и суд и рассказать о дедовщине, которая наблюдается в армии – уж всей роте прокуратура обязана была поверить и принять меры против этой дедовщины. Я сказал о том, что надо изжить из сознания этот нелепый предрассудок, что якобы плохо быть стукачом, но наоборот привлечь к стукачеству все массы. Надо научить массы быть непримиримыми к любому творящемуся нарушению закона, сделать так, чтобы народные массы глубоко возненавидели всех взяточников и прочих подлецов. Только тогда, когда каждый будет любить и жалеть своего товарища также сильно, как себя, только тогда, когда каждый будет заступаться за любого своего невинно обиженного товарища, зло окончательно будет побеждено.

Вот это и очень многое другое рассказывал я перед камерой. Моё чувство к Яне было так велико, что мне очень сильно хотелось её обнимать, целовать и говорить ей о своей любви. Я был на пределе и не мог сдерживаться. Яна просто очаровала меня. Иной раз я не мог себя сдержать, хватал её и начинал обнимать. Оператор и шофёр спрашивали, не надо ли им уйти и оставить нас наедине, и мне становилось страшно и жутко от этого. Навязчивая мысль предложить Яне стать моей женой неустанно стучалась в мою опьянённую похотью голову. Мне только было ужасно стыдно перед Натальей Гвелесиани, которой я уже сделал предложение стать моей женой и признался в любви, заявив, что никакая другая девушка не сможет меня заинтересовать.

Но оказалось, что о рождении детей Яна в ближайшее время не мечтает. Оказалось, что она не разделяет моего мнения, что секс предназначен только для продолжения рода, что она вовсе не фригидна, и т. д. Это должно было меня отрезвить. Потом Яна долго уговаривала меня снять с себя всю одежду перед камерой и купаться голым. Она очень обиделась на меня за то, что я отказался выполнить эту её просьбу, и говорила, что очень сильно во мне разочарована. Интересно, почему я должен быть совсем голым перед камерой, если и в юбке я ничуть не хуже себя чувствую, чем голым?

Около 9 часов я провёл в обществе этой прекрасной девушки Яны, и счастью моему не было никаких границ. Но в 18 часов я встретился в Москве с Алёной Полуниной, которая решила продолжить съёмки фильма обо мне, и после этого я снова забыл о Яне и был влюблён до беспамятства в Алёну Полунину. В чём дело? Чем могла Алёна превзойти Яну? Известно чем! Я опять жестоко и незаслуженно обидел Алёну Полунину, и угрызения совести меня ужасно мучили, порождая в моей душе желание сделать всё возможное, чтобы искупить свою вину перед ней.

24 августа 2006 года перед тем, как поехать в Москву, я написал на своём сайте следующее: «24 августа 2006 года. Алёна Полунина хочет встретиться со мной в Москве. Она написала, что со мной желает встретиться Яна, ведущая нового ток-шоу. Сегодня Яна позвонила мне и просила приехать в Москву для съёмок. Она утверждает, что передача с моим участием выйдет по российскому телевидению РТР. Я сильно в этом сомневаюсь. Вообще я Полуниной доверять не могу. Она много раз говорила мне неправду. Боюсь, что психологические эксперименты надо мной с запугиванием меня и т. д. по инициативе Алёны Полуниной будут продолжены в Москве. Мне бы этого не хотелось. Прошу общественность проследить за порядком и законностью. Купил билет до Москвы на 18.30. Вагон №13. Завтра 25 августа я прибуду на Ярославский вокзал Москвы в 4 часа 35 минут». Алёна прочла это. Я чуть было не бросился перед ней на колени, умолял Алёну о прощении, клялся ей, что этого никогда больше не повторится, твердил ей, что я просто злопамятный, трусливый, параноидально недоверчивый и злой человек, что я полное ничтожество и не заслуживаю ни малейшей любви такой прекрасной девушки, как она. Я был просто в отчаянии. Я не знал, смогу ли я вымолить прощение у этой прекрасной девушки Алёны за все те оскорбления и унижения, которые я ей доставил и продолжаю почему-то доставлять. Я понимал весь бред своих противоречивых и бурных чувств к Алёне, этой постоянного чередования ненависти и любви, любви и ненависти. И, представляете, эта добрая христианская душа всё мне простила! Радость моя от этого стала так велика, что в порыве нежных чувств мне хотелось броситься на шею к Алёне Полуниной и задушить её в своих объятиях. И лишь твёрдое знание о том, что Алёне это будет неприятно, не позволяло мне это сделать. Оставалось только боготворить её и возноситься на высшие ступени радости от одной её милой улыбки. Всё это отточило мой интеллект, поведение, стиль речи, сделало меня предельно собранным и внимательным перед камерой. Дальнейшие съёмки фильма прошли просто великолепно, на мой взгляд, несмотря на мою бессонную ночь в поезде. Буря испытанных мной чувств освободила меня от всех следствий недосыпания. Алёна задавала мне те же вопросы перед камерой, что и Яна. Были и некоторые другие очень интересные вопросы, например, о моём отношению к инопланетным цивилизациям. Я сказал, что раньше я считал колонизацию Земли более развитой инопланетной цивилизацией благом, но теперь придерживаюсь совсем другого мнения, потому что не всегда развитие цивилизации по пути научно-технического прогресса идёт параллельно с развитием нравственности. Фашизм, например, возник в промышленно-развитой Германии с весьма высоким уровнем развития НТП, но фашистская идеология, признающая господство одной нации над другими была абсолютно безнравственной. Алёна поинтересовалась моим пониманием фашизма. Я сказал, что фашизм основан на идеологии социального дарвинизма, которая признаёт благом закон естественного отбора в человеческом обществе. Сторонники социального дарвинизма считают, что это хорошо, если выживает и преуспевает в человеческом обществе самый сильный, ловкий и умный, а слабых и не очень умных надо давить. Это также характерно и для фашизма, утверждающего господство самой сильной расы над другими расами. Но я с этим категорически не согласен. На мой взгляд, сильный обязан подать руку помощи слабому, а не топтать его, умный обязан давать советы и делиться своими знаниями с тем, кто ниже его, а не отворачиваться от такого с презрением. Люди должны не соперничать, а любить и жалеть друг друга, на мой взгляд. Жаль, что Алёна не уловила смысл сказанного мной и спросила, почему я, будучи дарвинистом, являюсь противником социального дарвинизма. Пришлось ещё раз повторить то же самое.

Но моё любопытство и то, что я был бабником, взяли своё. Я написал SMS Таисии, с которой ранее общался через Интернет в ICQ: «Таисия. Я в Москве. Мы можем встретиться?». Таисия сразу же согласилась. Мы встретились с ней у Мавзолея Ленина на Красной площади. Она очень обрадовалась встрече со мной. Честно говоря, я был с ней весьма холоден, хотя, казалось, она симпатизировала мне гораздо больше, чем Алёна и Яна. Мне надо было бы быть к ней внимательнее, но времени до отхода поезда в Кинешму оставалось весьма мало. Мне очень не понравился социальный статус Таисии и то, что разговор часто скатывался в не очень интересные темы, на мой взгляд. Кроме того, мы не были единомышленниками с ней по основным мировоззренческим позициям, а времени для того, чтобы кто-то мог кого-то в чём-то переубедить, не было. Я никак не мог убедить в Таисию в том, что никогда нельзя пользоваться контрацепцией, никогда нельзя заниматься оральным сексом, никак не мог втолковать ей и объяснить очевидную, на мой взгляд, вещь: секс предназначен только для продолжения рода. Таисия возражала мне так: «Зачем же тогда дан женщинам клитор и способность получать оргазм?» Я отвечал ей, что оргазм – это награда за продолжение рода, а та, которая будет предохраняться от беременности, испытывать оргазм и не беременеть, будет наказана, так как она нарушает законы природы. Но Таисися продолжала ругать меня за то, что я отказываюсь от секса не с целью зачатия. «Почему ты просто не хочешь доставить женщине наслаждение?!!» – возмущалась она и далее начинала твердить мне о той пользе, которую приносит секс человеческому организму. Когда мы ехали в легковой машине до вокзала, Таисися сидела у меня на коленях и интересовалась, можно ли меня сексуально возбудить. Я сказал ей, что возбудить меня очень трудно, что всего лишь одна женщина в моей жизни сексуально возбуждала меня, что со всеми остальными я оказывался полным импотентом, но девушка в брюках не сможет меня сексуально возбудить точно. Вот если бы она, Таисия, сидела у меня на коленях не в брюках, а в юбке и непременно без трусиков, то тогда, может быть, какое-то сексуальное возбуждение и могло бы у меня возникнуть. Таисии же пришла весёлая мысль с задиранием юбок на мне и на ней, когда она мысленно представила это. Я бы никогда до такого не додумался! Ну, возникло бы у меня сексуальное возбуждение, вызванное тем, что девушка в юбке без трусиков сидит у меня на коленях, и прошло бы это сексуальное возбуждение у меня через несколько минут само по себе. Разве трудно утерпеть?! Даже речи о сексе быть не может, если нет желания заводить детей!

Когда я садился на поезд, Таисися крепко обняла меня на прощание. Я был весьма холоден к ней, не сказал ей, наверное, ни одного нежного слова и комплимента за всё время нашей встречи в Москве. Зря я так.

В поезде со мной захотела общаться другая женщина, которую очень ревновал и бил муж. К этой женщине я был ещё во много раз более холоден, чем к Таисии. Ещё сильнее разнились наши взгляды, будучи, наверное, вообще противоположными. Я сказал ей, что уже влюблялся сегодня в трёх девушек, и больше у меня сил ни на что не осталось. Она увлеклась тогда другим мужчиной. Подслушивая их разговоры, я удивился тому, что она всё время непрестанно болтала, а мужчина весело улыбался, слушая её, лишь изредка поддакивая ей и комментируя. Я бы на его месте горячо спорил с ней, яростно жестикулируя, выражая полное недоумение, удивление и негодование.

Мои фотографии вместе с Яной:

















На главную страницу